Фонд культурных инициатив ArtHuss объявил о своем партнерстве со Школой современного искусства – проектом Виктории Бурлаки. По словам президента Фонда Константина Кожемяки, задачи институции за время ее существования не изменились и заключаются в связи между креативными индустриями и творческими людьми: «На сегодняшний день основная проблема заключается в отсутствии притока свежих идей и их исполнителей. Постоянно перечислять уже известные имена в арт-мире стало недостаточно, нужна «свежая кровь», преемственность поколений и конкуренция». В связи с этим ArtHuss взял курс на поиск институций, которые являются своего рода «школами молодого бойца» для арт-представителей. Из всех учреждений выбор пал на Школу современного искусства.

Сотрудничество двух институций предполагает несколько форм: «Основной целью в школе является результат образовательного процесса, а не просто стремление дать максимальное количество теории. Итог обучения – финальная групповая выставка, выпуск каталога, участие в других культурных проектах, переход к персональным выставкам. Данный подход нам импонирует и именно поэтому мы стали партнерами. ArtHuss, безусловно, поможет издать каталог финальной выставки, совместными усилиями мы сделаем культурный проект, а наиболее подготовленные студенты смогут принять участие в майском международном симпозиуме современного искусства BIRUCHIY», – говорит Константин Кожемяка.

Мы пообщались с Викторией Бурлакой, которая рассказала о целях, которые преследует ее школа, почему временно был приостановлен набор учащихся на специальность «куратор», каковы особенности этой профессии и что значит «быть современным художником»?

Какова была цель создания школы?

У каждой истории есть своя предыстория. Хочу начать с того, что я всю свою сознательную профессиональную жизнь занимаюсь поддержкой, помощью в поиске себя молодых художников. В 2004 году я делала выставку в Национальном музее, которая называлась «Дети треша». Это было первое заявление о новом поколении. Для западной художественной системы тот факт, что молодые художники должны регулярно появляться, является аксиомой. Молодое искусство – это тот ресурс, который движет художественной системой и рынком. В наших же «бедных» условиях не всегда есть материальные, организационные и прочие ресурсы, чтобы это искусство продвигать.

Еще в 2005 году совместно с Александром Щелущенко мы организовали первый совместный галерейный проект «ЦЕХ». На тот момент поддержка талантов еще не была трендом. Молодые художники обращались в различные галереи и им благополучно отказывали, аргументируя тем, что «рынку нужны бренды».

Для меня же всегда были интересны новые имена, источники вдохновения и в своей кураторской деятельности я как раз руководствуюсь формулой известнейшего куратора-концептуалиста Сета Зигелауба, стратегия которого заключается в том, что необходимо найти талантливых художников и вместе с ними выдвинуться на арт-сцену.

Последующие галерейные проекты – это тоже была поддержка молодых художников, что далеко не всегда выгодно с коммерческой точки зрения. Мой собственный проект «Галерея на Институтской», просуществовавший с 2009-го по 2014-й, – это была очередная попытка в сложных экономических, я бы даже сказала депрессивных, условиях дать возможность молодым художникам засветиться и обозначиться.

К чему я это все веду? На каком-то этапе своей профессиональной деятельности я подошла к тому, что художники появляются не сами собой, а вопреки всему. Быть художником – трудная миссия, а быть современным художником – это значит иметь особый склад мышления с критическим способом восприятия мира, смелый и бескомпромиссный. Можно ли этому научить? Не знаю, но определенно можно людей информировать и направлять. Для этого и была создана школа.

Какова цель вашего учебного заведения?

Главная цель – это взращивать новые имена, поддерживать их и формировать, давать толчок для развития карьеры. Хочется людям, которые приходят на обучение, дать как можно больше.

Изначально мы были нацелены на то, что человек ориентируется благодаря нам на художественной сцене, знакомится с фигурантами, с тенденциями, узнает базовую необходимую информацию, а дальше уже самостоятельно развивается. Теперь же, после двух лет функционирования школы, я абсолютно убеждена в том, что обучение – это лишь первая ступень в развитии. Дальше учеников надо продвигать своей кураторской поддержкой. Мне интересно наблюдать за их развитием, помочь им интегрироваться в художественную среду, найти своих галеристов, менторов и т.д.  У меня есть амбиции относительно людей, с которыми мы нашли общий язык, – стать для них куратором, планировать их арт-будущее. Очень важно найти свой круг художников и почувствовать созвучие с ними. Надо дружить с этими людьми и, находясь в этом кругу единомышленников, можно формировать определенный контекст идей.

Должен ли человек, приходя к вам на обучение, иметь соответствующее профильное образование?

Нет, так как это не есть академическое обучение. Необходимо просто понимание того, что ты хочешь делать и соответствующий склад мышления. Те, кто к нам приходят, как правило, задействованы в совершенно далеких от искусства сферах. Очень интересно наблюдать за тем, как в процессе обучения у людей мышление становится все более продуктивным, есть рост. Шаг за шагом, человек впитывает новые знания, которые ты ему даешь, порой даже меняет свое мировоззрение. Главное, чтобы изначально был потенциал художника, желание и можно было бы заполнить этот чистый лист.

На сайте школы заявлено, что обучение проводится по специальностям «художник» и «куратор». Каковы особенности и специфика обучения по этим двум направлениям?

В этом и прошлом году действительно были заявлены эти две специальности, но вот в самый последний набор, который проходил весной 2016 года, мы уже не набирали кураторов. Дело в том, что люди, которые приходят обучаться по этой специальности, изначально нацелены все-таки на дилерство. Приходят и просят научить продавать искусство. Куратор для них – это персона непонятная, какие функции и задачи он выполняет людям тоже не до конца ясно. Может это прозвучит пессимистично, но в Украине кураторов, которые востребованы статусными институциями единицы, а людей с кураторскими амбициями значительно больше. И постоянно приходится сталкиваться с непониманием аудитории. Ты начинаешь читать им «Историю кураторства», но они тут же пытаются спустить тебя с небес на землю и просят просто научить продавать искусство. Глагол «продавать» вообще звучит очень часто. У нас же люди стремятся быть в основном менеджерами, путая эту профессию с кураторством. Куратор – это отчасти художник, человек творческий, который разрабатывает идею и концепцию выставки. Это коммуникатор, который налаживает связь между участниками проекта. А вот обучать менеджеров мне не интересно.

С чем связано такое восприятие кураторской деятельности аудиторией?

Это связано с тем, что у людей есть четкая практическая цель и никаких творческих задач они перед собой не ставят. С профессией «куратора» ситуация здесь очень сложна. Если институциональный куратор включен  в глобальную арт-систему, он получает за свои усилия нормальные деньги, это же влияет на желание людей работать. Но в Украине куратора принято считать этаким бескорыстным подвижником, работающим исключительно искусства ради. Вопрос среднестатистического «кураторского гонорара» вообще не поднимается – нет каких-либо определенных цифр, ориентируясь на которые человек смог бы понять, идти ему или нет в эту профессию.

Какими качествами должен обладать профессиональный и компетентный куратор?

Куратор превращает восприятие искусства в некий замкнутый цикл, придает ему завершенность. Он дополнительно артикулирует то, что хотел сказать художник или художники, так что он должен успешно совмещать в себе и аналитическое, и творческое начала. Необходимо обладать большой информированностью. И вся эта история кураторства, от которой многие отмахиваются, определенно необходима будущим специалистам. Куратор должен владеть знаниями по истории актуального искусства и разбираться в современных арт-трендах. В этой сфере очень важна широта мышления, необходимо найти то, что созвучно именно вам и движет вами, человек должен нести в себе содержание и уметь его реализовывать.

Каким образом проходит процесс обучения в вашей школе?

Процесс обучения состоит из двух направлений: теория и практика, которые одинаково важны и дополняют друг друга. Есть авторский, разработанный мною теоретический курс. Это не просто определенные явления в истории искусства, которые расставлены в хронологическом порядке. Знания должны быть востребованы практически. Поэтому акцент делается на «языке современного искусства» – определенных мессаджах, которые важны для его интерпретации, ключевой проблематике.

Среди тех, кто преподает, нет педагогов в классическом понимании слова. Это все успешные современные художники: Антон Логов, Маша Куликовская, Евгения Белорусец, Валентин Черный. В Харькове это Таня Малиновская, Артем Волокитин, Гамлет Зиньковский, Белла Логачева. Сейчас откроется львовский филиал и там тоже будут люди, которые активно вовлечены в художественный процесс – Олег Сусленко, Ярослав Футымский, Константин Смолянинов. Они делятся с учениками собственным видением и  художественным мышлением.

С какой проблемой чаще всего приходится сталкиваться вам как куратору?

Если говорить о «кураторе школы», то это проблема взаимоотношений, пресловутый человеческий фактор. Куратору приходится быть отчасти и психологом, внушающим человеку веру в собственные силы. Приходится морально поддерживать людей, а иногда, не поверите, и слезы утирать. Но, при этом, нужно еще и критиковать чьи-то идеи. Я довольно «суровый» куратор. Ученикам важно выработать в себе определенную твердолобость и научиться конструктивно воспринимать критику. Без нее никак нельзя – невозможно дать человеку что-то полезное, без конца пережевывая «сладкие сопли»… Не так похвалили, не туда повесили, недооценили – творческие люди очень чувствительны ко всему этому. Это что касается сложной тактики взаимоотношений. Но стратегически, по большому счету, мы всех пытаемся воодушевить и направить в правильное русло. Со всей ответственностью могу заявить,  что наша школа дает поддержку и импульс к развитию талантливым людям. Мы, учителя и ученики, вместе справляемся с заявленными задачами. По факту, как я уже поняла, основной ресурс школы – это именно те люди, которые приходят к нам  за поддержкой и становятся ее частью. Это открытые нами таланты, как бы банально это ни звучало. Я благодарна им за то, что они есть, за то, что они с нами. Моя сверхзадача заключается в том, чтобы раскрыть их потенциал. Вместе с нашими учениками развиваемся мы сами.