21 апреля в пространстве «Д12» Фонд культурных инициатив и издательство ArtHuss презентует сборник рассказов культового российского писателя Виктора Ерофеева. Презентация книги «Тело» пройдет одновременно с открытием персональной выставки художника Константина Зоркина, чьи иллюстрации украшают  переизданный сборник. В своем интервью Зоркин рассказал о специфике работы книжного иллюстратора, своем отношении к живописи и основных проблемах украинского современного искусства.

Почему решили проиллюстрировать роман Ерофеева «Тело»? Это ваш первый опыт в создании книжной иллюстрации? 

Когда я учился в Харьковской академии культуры, я много рисовал, размышляя на тему прочитанных произведений, многие из которых были написаны моими друзьями. К сожалению, все эти попытки не были изданы. Несколько месяцев назад от Константина Кожемяки поступило предложение проиллюстрировать сборник рассказов «Тело», который планировал переиздавать ArtHuss. С творчеством Ерофеева я был знаком давно. В моей памяти осталась книга «ЁПС», написанная им в соавторстве с Владимиром Сорокиным и Дмитрием Приговым. Я сразу понимал, что сборник «Тело» – серьезный вызов. Дело в том, что не все рассказы подходят для иллюстрирования. Есть образные писатели, тексты которых сразу рождают визуальный отклик. Этот материал больше напоминал эссе, что сильно усложняло мою работу.

Как удалось создать и зафиксировать конкретные образы?

Культурология, которую я изучал, предлагает проводить смысловые связи. Это мне и помогло. Теперь сборник объединяет образы Ерофеева, общие образы и те, которые касаются меня лично. Задача заключалась в том, чтобы установить такую связь, при которой мне самому было бы интересно работать. В книге есть темы, которые сложны для современного читателя, например, размышления о советском прошлом. Новое поколение знает о нем понаслышке, старое – может не согласиться с автором. Чтобы создать образы, мне многое  приходилось сочинять. Я люблю этот процесс, но он требует больших усилий и времени.

Какой должна быть иллюстрация, которая способна привлечь внимание не только читателей, но и литературоведов и арт-критиков?

Мой преподаватель в художественной школе говорил, что хорошая иллюстрация – это не следование за текстом, а мир, существующий параллельно. Общая стилистика должна быть выдержана, но главное – не вторить тексту. По смыслу мои работы все разные, как и рассказы Ерофеева.

Проходили ли ваши работы какую-то цензуру?

Я думаю, что художник – сам себе цензор. Мне было оказано высокое доверие, иллюстрировать книгу полностью на свое усмотрение. Рассказы Ерофеева по содержанию находятся за гранью эротики, поэтому воссоздать многие образы, не раскрывая карт – довольно сложно. Все же я попытался завуалировать смыслы, чтобы они не воспринимались читателем буквально.

В «Теле» более 70 иллюстраций и это редкость для отечественной книжной продукции. Как вы относитесь к производству art-book, чем сейчас и занимается ArtHuss?

Вы правы, такое количество визуального материала для украинской книги – редкость, поэтому системное издание art-book – прекрасная идея. Я вижу развитие детской книжной иллюстрации и понимаю, что видимый прогресс сформировал набор шаблонов в книжном дизайне. Мне кажется, что иллюстрации должны быть сделаны так, чтобы их хотелось рассматривать. Как писал теоретик графики Фаворский, книга – целостный образ. Первый контакт с ней происходит именно через картинку. Мы пролистываем, не в силах разобрать смысл, но цепляемся за иллюстративный материал. Глаза всегда хотят пищи. Ошибочно полагать, что взрослым читателям не нужна визуализация образа. Я считаю, что в Украине достаточно художников, которые смогут создавать качественные арт-книги. Важно привлекать тех авторов, кто занимается высоким искусством, а не прикладным. Тогда отечественная иллюстрация выйдет на новый уровень.

Создавая иллюстрации к книге, вы готовили эскизы?

Нет, я старался рисовать сразу. Когда рисуешь, лучше думать и экспериментировать в процессе.

Известие о вашей персональной выставке пришло вместе с анонсом переизданной книги Ерофеева. Есть ли точки пересечения у иллюстрации к сборнику «Тело» c другими вашими работами, которые будут представлены в «Д12»?

Конечно, выставка графики приурочена к выходу книги и все показанные работы объединяет одна концепция. Живопись будет представлена тремя большими распечатанными иллюстрациями, которые я доработал акрилом.  Инсталляции являют собой собирательный образ всей темы «тела», которая поднята в книге.

В своем искусстве вы чаще экспериментируете в жанре инсталляции. Почему не пишите живопись?

Моя живопись – ситуативная. Это не значит, что я не могу писать. Я делаю это, когда есть такая необходимость. Живопись – это всего лишь раскрашенный прямоугольник, на который нужно смотреть. Вы только представьте, сколько их производится каждый день! Главное в произведении искусства – энергия. Если у автора она есть, зачем вкладывать ее в картину? Современный  художник должен быть полифоничен и пользоваться разными языками: скульптурой, видео, фото, инсталляцией.

С какими материалами нравится работать больше всего? Раньше вы упоминали, что вас увлекает работа со строительной эмалью, материалом, который требует сопротивления. А сейчас?

Как правило, я работаю с деревом и металлом. Дерево – сырой и понятный материал. Я потратил много времени, чтобы научиться делать из него то, что когда-то рисовал ручкой и тушью на бумаге. Материализовать те же формы и образы, но сделать это уже в дереве.

В одном из своих интервью вы утверждаете, что современное украинское искусство – не является разнообразным. Это связано с тем, что оно политизировано?

Сейчас современное искусство Украины – однообразное и равнодушное. Большинство работ делаются на актуальные темы, которые не являются столь важными, но не сходят с первых полос газет. Проблема в том, что в нашей стране нет подходящей базы для существования современного искусства. Очень часто оно напоминает имитацию того, что мы увидели где-то на мифическом Западе. Авторы воспринимают веяния из-за границы как инструкцию к действию. Если говорить об Украине, о ее городах, с духом и душой в каждом из них, то многое еще не сказано. Достаточно посмотреть вглубь. Речь идет о поиске некой аутентичности, не политизированном или национализированном искусстве, а о его корневой системе. Когда мы это поймем, у нас не будет конкурентов.

Что мешает художникам начать смотреть вглубь?

В погоне за формой, которая играет решающую роль на Западе, украинские художники теряют содержание. В Европе форма более уверенная, но эта уверенность и культура подачи произрастает из финансовой обеспеченности художника. Там куратор смело предлагает концепцию, а автор, не сомневаясь, создает работы. Им не нужно никого убеждать в том, что это искусство, как это происходит у нас.

Какие темы вам интересно исследовать сейчас?

Меня волнует тема магии в искусстве. Мои объекты должны вызывать определенные эстетические и энергетические состояния. Всегда существует фокусничество, построенное на обмане, и магия, предполагающая работу с энергиями. Потому для меня не так важно, вписываюсь ли я в контекст современного искусства. Мне необходимо, чтобы процесс созидания происходил внутри меня самого. Кстати, работа с книгой Ерофеева стала для меня  настоящим экспериментом. Иллюстрации, которые я делал, рассчитаны сугубо на мыслительный процесс. Это сюрреалистические смысловые ребусы.

В Украине существует проблема централизации искусства, оттого многие художники, живущие в небольших городах, остаются оторванными от культурного процесса. Как вы к этому относитесь?

Я – против локальности искусства. Путь художника – это путь воина,  а не солдата. Он не записан в какой-то отряд, у него нет порядкового номера, знака отличия, генералов и капитанов. Произведения автора не привязаны к месту, где он живет. Главный смысл творчества – выйти за пределы того мира, где находится твое тело, потому что истинное искусство – не знает границ.

Автор: Роксана Рублевская